26 ноября. К воскресному Евангельскому чтению.
И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что' мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?
Он же сказал ему: в законе что' написано? ка'к читаешь?
Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.
Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить.
Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний?
На это сказал Иисус: некоторый человек шёл из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым.
По случаю один священник шёл тою дорогою и, увидев его, прошёл мимо.
Также и левит, быв на том месте, подошёл, посмотрел и прошёл мимо.
Самарянин же некто, проезжая, нашёл на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привёз его в гостиницу и позаботился о нём; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нём; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе.
Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?
Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же (Лк. 10, 25-37).
Блаженный Феофилакт Болгарский
Законник этот был человек хвастливый, очень высокомерный, как оказывается из нижеследующего, и сверх того коварный. Посему он приступает к Господу, искушая Его: вероятно, он думал, что уловит Господа в Его ответах. Но Господь указывает ему на тот самый закон, коим он очень надмевался — смотри, с какою точностию закон заповедует любить Господа. Человек есть совершеннейшее из всех творений. Хотя он имеет и нечто общее со всеми ими, но имеет и нечто преимущественное. Например, человек имеет общее с камнем, ибо он имеет волосы, ногти, кои бесчувственны, как камень. Имеет общее с растением, потому что он растет и питается, и рождает подобное себе, как и растение. Имеет общее с животными бессловесными, потому что имеет чувства, гневается и похотствует. Но, что возвышает человека над всеми прочими животными, он имеет общее и с Богом, именно разумную душу. Посему закон, желая показать, что человек всецело во всем должен предать себя Богу и все душевные силы пленить в любовь Божию, словами «всем сердцем» указал на силу более грубую и свойственную растениям, словами «всею душею» — на силу более тонкую и приличную существам, одаренным чувствами, словами «всем разумением» обозначил отличительную силу человека — разумную душу. Слова «всею крепостию» мы должны применить ко всему этому. Ибо мы должны подчинить любви Христовой и растительную силу души; но как? — сильно, а не слабо; и чувственную, и её сильно; наконец, и разумную, и ее также всею крепостию, так что мы всецело должны предать себя Богу и подчинить любви Божией нашу силу питательную, чувствующую и разумную. — «И ближнего твоего, как самого себя» . Закон, по причине младенчества слушателей не могший еще преподать совершеннейшего учения, заповедует любить ближнего, как самого себя. Но Христос научил любить ближнего больше, чем и самого себя. Ибо Он говорит: никто не может оказать больше сей любви, как если кто душу свою положит за друзей своих (Иоан. 15, 13). — Итак, законнику говорит: правильно ты отвечал. Поелику ты, говорит, подлежишь еще закону, то ты правильно отвечаешь; ибо по закону ты верно рассуждаешь.
Законник, получив похвалу от Спасителя, выказал высокомерие. Он сказал: а кто ближний мой? Он думал, что он праведен и не имеет подобного себе и близкого по добродетели; ибо полагал, что праведнику ближний есть только праведный же. Итак, желая оправдать себя и возвыситься пред всеми людьми, он с гордостию говорит: а кто ближний мой? Но Спаситель, поелику Он творец и во всех видит одно создание, определяет ближнего не делами, не достоинствами, но природою. Не думай, говорит, что поелику ты праведен, то и нет тебе никого подобного. Ибо все имеющие одну и ту же природу суть ближние твои. Итак, и ты сам будь ближним их не по месту, но по расположению к ним и заботливости об них. Для того и привожу Я тебе в пример самарянина, чтобы тебе показать, что хотя он различался по жизни, однако ж стал ближним для нуждавшегося в милости. Так и ты проявляй себя ближним чрез сострадание и поспешай на помощь по собственному признанию. Итак, сею притчею мы научаемся быть готовыми к милосердию и стараться быть ближними для тех, кои нуждаются в нашей помощи. Познаём и благость Божию в отношении к человеку. Природа человеческая шла из Иерусалима, то есть из безмятежной и мирной жизни, ибо Иерусалим означает: видение мира. Куда же шла? В Иерихон, пустой, низкий и удушливый от жара, то есть в жизнь, полную страстей. Смотри: не сказал Он «сошел» , но «шел» . Ибо природа человеческая всегда склонялась к земному, не однажды, но постоянно увлекаясь страстною жизнию. «И попался разбойникам» , то есть попался бесам. Кто не сойдёт с высоты ума, тот не попадётся бесам. Они, разоблачивши человека и снявши с него одежды добродетели, потом нанесли ему греховные раны. Ибо они сначала обнажают нас от всякого доброго помысла и покрова Божия, а потом и наносят раны грехами. Природу человеческую они оставили «едва живым» или потому, что душа бессмертна, а тело смертно, и таким образом подчинена смерти половина человека, — или потому, что природа человеческая не совсем была отвержена, а надеялась получить спасение во Христе, и таким образом была не совершенно мертвою. Но как чрез преступление Адама смерть вошла в мир, так чрез оправдание во Христе смерть имела быть упраздненною (Рим. 5, 16-17). Под священником и левитом разумей, пожалуй, закон и пророков. Ибо они желали оправдать человека, но не могли. «Невозможно, — говорит апостол Павел, — чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи» (Евр. 10, 4). Они сжалились над человеком и размышляли, как бы исцелить его, но, побеждённые силою ран, опять удалились назад. Ибо это значит (пройти мимо). Закон пришел и остановился над лежащим, но потом, не имея силы уврачевать, отступил. Это и означает ( «прошел мимо» ). — Смотри: слово «по случаю» имеет некоторый смысл. Ибо закон, действительно, дан не по особой какой-либо причине, но по причине слабости человеческой (Гал. 3, 19), не могшей сначала принять Христова таинства. Посему и говорится, что священник, то есть закон, пришел уврачевать человека не нарочито, но «по случаю» , что мы обыкновенно называем случайностью. Но Господь и Бог наш, ставший за нас клятвою (Гал. 3, 13) и названный самарянином (Иоан. 8, 48), пришел к нам, совершая путь, то есть предлогом к пути и цели поставив то самое, чтобы исцелить нас, а не проходом только, и посетил нас не случайно (между прочим), но жил с нами и беседовал не призрачно. — Тотчас перевязал раны, не попустивши болезни усилиться, но связавши ее. — Возлил масло и вино: масло есть слово учения, предуготовляющее к добродетели обещанием благ, а вино — слово учения, приводящее к добродетели страхом. Итак, когда слышишь слово Господа: «Приидите ко Мне, и Я успокою вас» (Матф. 11, 28): это — масло; ибо показывает милость и успокоение. Таковы же слова: «Приидите, наследуйте царство, уготованное вам» (Матф. 25, 34). Но когда Господь говорит: идите во тьму (Матф. 25. 41), это — вино, учение строгое. Можешь разуметь и иначе. Масло означает жизнь по человечеству, а вино — по божеству. Ибо Господь иное совершал как человек, а иное как Бог. Например, есть, пить, проводить жизнь не без приятностей и не обнаруживать суровости во всем, как Иоанн, это — масло; а чудный пост, хождение по морю и прочие проявления божеской силы, это — вино. Вину можно уподобить божество в том отношении, что божества в самом себе (без соединения) никто не мог бы стерпеть, если б не было и масла сего, то есть жизни по человечеству. Поелику же Господь спас нас чрез то и другое, то есть божество и человечество, то посему и говорится, что Он возлил масло и вино. И ежедневно те, кои бывают крещаемы, исцеляются от ран душевных, будучи помазуемы миром, тотчас же приобщаясь к церкви и причащаясь божественной крови. Господь посадил нашу израненную природу на Своего подъяремника, то есть на Свое тело. Ибо, сделал нас Своими членами и причастниками Своего тела: нас, долу находящихся, возвел на такое достоинство, что мы одно с Ним тело! — Гостиница есть церковь, всех принимающая. Закон не всех принимал. Ибо сказано: «Аммонитянин и моавитянин не может войти в общество Господне» (Второзак. 23, 3). А ныне во всяком языце бояйся Бога приятен Ему есть (Деян. 10, 35), если желает уверовать и сделаться членом церкви. Ибо она всех принимает, и грешников, и мытарей. Примечай точность, с какою сказано, что привез его в гостиницу и возымел о нем попечение. Прежде чем привез в нее, он только перевязал раны. Что это значит? То, что когда составилась церковь и открылась гостиница, то есть, когда вера возросла почти у всех народов, тогда открылись и дары Святого Духа, и благодать Божия распространилась. Это узнаешь из Деяний Апостольских. Образ гостиника носит в себе всякий апостол и учитель, и пастырь. Им Господь дал два динария, то есть два завета, ветхий и новый. Ибо тот и другой завет, как изречения одного и того же Бога, имеют на себе изображение одного Царя. Сии-то динарии Господь, восходя на небеса, оставил апостолам и последующих времен епископам и учителям. — Сказал: если что из своего издержишь, Я отдам тебе. Апостолы, действительно, издерживали и свое, много трудившись и повсюду рассеивая учение. Да и учители последующих времен, изъясняя ветхий и новый завет, много издержали своего. За это они получат награду, когда Господь возвратится, то есть во второе Его пришествие. Тогда каждый из них скажет Ему: Господи! Ты дал мне два динария, вот я приобрел другие два. И Он так скажет таковому: хорошо, добрый раб!
Святитель Филарет Московский
1852
Иди, и ты твори такожде (Лук. X. 37)
Собранным в одной из обителей обширной области Царскаго милосердия, о чем ближе нам и помышлять и говорить как не о милосердии? Здесь можно порадоваться о действиях милосердия, можно и поучиться изобретательному искусству милосердия. Но мы должны преимущественно учиться у одного Учителя. Един бо есть ваш учитель Христос, по Его собственному слову (Матф. XXIII. 8).
Христос Спаситель, изъясняя заповедь о любви к ближнему и разрешая вопрос: кто есть ближний, в притче о впадшем в разбойники указал образ милосердия, и сказал вопрошавшему, и даже доныне говорит в Евангелии каждому из нас: иди, и ты твори такожде.
Посмотрим на сей образ милосердия.
Некто шел от Иерусалима к Иерихону. На него напали разбойники, обнажили его, изранили, оставили едва живаго. Проходившие тою дорогою, священник и левит, видели его и прошли мимо. Но проходивший самарянин, увидев его, сжалился, перевязал его раны, возливая на них елей и вино, посадил его на животное, на котором ехал сам, привез его в гостинницу, продолжал и здесь пещись о нем, а отходя поручил продолжать сие попечение гостиннику, которому и дал на сие два сребреника, обещаясь заплатить и то, что сверх сего издержано будет. Христос Спаситель, заставив совопросника признать в лице и действии самарянина разрешение вопроса, кто есть ближний, и исполнение заповеди о любви к ближнему, сказал наконец: так поступай и ты. Иди, и ты твори такожде.
Непонятным показаться может, почему в образец милосердия избран не какой-нибудь воистину израильтянин, в немже льсти несть (Иоан. I. 47), но самарянин, по-видимому, неблагородное порождение от смешения иудейства и язычества? Почему, напротив, образ немилосердия представлен в священнике и левите? Неужели сей род людей более других склонен к жестокосердию? Для чего упоминается о дороге от Иерусалима к Иерихону, когда нужно было только показать дело милосердия, которое равно прекрасно, на какой бы дороге ни совершилось? – Чтобы не оставить в умах ваших недоумения о сих вопросах, побуждаюсь упомянуть о таинственном знаменовании разсматриваемой притчи, к которому, может быть, сими самыми вопросами приведены были некоторые из святых Отцев.
Иерусалим, город мира, есть образ благодатнаго царствия Божия. Иерихон, город роз, есть образ мира с его прелестями. Человек, который схождаше от Иерусалима во Иерихон, был праотец Адам, когда он неосторожно нисходил своими помыслами от духовных красот царствия Божия к прелестям чувственнаго мира. Разбойники суть духи злобы и лукавства, которые обнажили человека от одежды чистоты и света, и его дотоле здравое и несмертное существо покрыли язвами греха и тления. Священник и левит, которые видели раненаго и полумертваго, но не помогли ему, означают то, что ветхий закон и жертвы бедственное состояние человека грешника представляли только видимым и ожидающим помощи, но не изцеляли его. Милосердователь, по выражению церковных песней, не от Самарии, но от Марии возсиявший, есть Христос. Он возливает на душевныя раны человека грешника елей милости, утешения, прощения и вино благодатной силы животворной, радостотворной, укрепляющей, и как обязанием, совершенно покрывает оныя Своею добродетелию, Своею крестною заслугою. Гостинница, в которой продолжается и совершается изцеление от ран греховных, есть Церковь. Гостинник есть образ служителей Христовых. Два сребреника, для продолжения врачевания и питания врачуемаго, суть два Завета Божественных Писаний, которыя благоразумно употребляющим неоскудное приращение сокровища премудрости и благодати готов подавать Милосердователь Христос.
Коснувшись сего таинственнаго толкования притчи, может быть, неизлишняго для желающих испытывать глубины словес Христовых, возвращаюсь к разсматриванию ближайшаго и более открытаго, нравственнаго значения оной.
Надобно принять в разсуждение, что вопросившему: кто есть ближний, дает ответ Сердцеведец, Который не только слышит его слова, но и видит его мысли, настоящия и готовыя родиться. Да и по самому вопросу можно примечать, что совопросник хотел им запутать понятие о люблении ближняго, как самого себя. Неужели, – думал он, вероятно, – неужели должно любить, как самого себя, и таких людей, как самаряне и язычники, наравне с избранными членами избраннаго народа Божия? Дабы разрушить сию мечту народной гордости и презрения к людям, поставляемую на место любви к ближнему, и преподать учение о истинной, всеобщей любви к ближнему, Христос Спаситель благоволил показать, что и между избранными, по-видимому, членами избраннаго народа могут быть люди, которыми совсем нельзя гордиться, и в племени неизбранном могут найтись люди, которых нельзя не уважить. Для сего указал Он образ немилосердия в иудейском священнике, а образ милосердия в самарянине.
Теперь посмотрим, как должно нам поступать, чтоб исполнить повеление Господне: иди, и ты твори такожде.
Как поступил самарянин, когда нашел на дороге ограбленнаго, израненнаго, полумертваго? – Видев его милосердова. Не сказал он в сердце своем: «это иерусалимлянин, один из тех, которые не прикасаются самаряном (Иоан. IV. 9); что жалеть о тех, которые нас презирают?» – Нет, в страждущем он не хотел видеть человека чуждаго, или неприязненнаго, но видел только человека, и почувствовал жалость; страдания ближняго отозвались в его сердце.
Иди, и ты твори такожде. Не проходи мимо бедствующаго и страждущаго без внимания; не смотри на него холодным оком; не скажи: он не из тех, которые возбуждают сочувствие. Он человек; и он страждет: чего более для возбуждения твоего сочувствия? Не случается ли, что когда пред глазами нашими нож врача действует над телом больнаго, для нас посторонняго, сердце наше невольно стесняется? Видишь ли, что ты невольно, природно, как бы телесно сострадателен: как же тебе не быть сострадательну душевно, свободно, разсудительно?
Чтo еще сделал со впадшим в разбойники сострадательный самарянин? Приступль, обяза струпы его, возливая масло и вино. Не остановился на одной мысли о его жалком положении, на одном чувствовании сострадания к нему; но немедленно приступил к делу, чтобы оказать помощь, какая страждущему потребна, какая со стороны состраждущаго возможна.
Иди, и ты твори такожде. Не довольствуйся мыслию, чувствованием, словом, где нужно и возможно дело. Хорошо, если у тебя не каменное сердце: но не хорошо, если у тебя сухая и скорченная рука, непростирающаяся и неотверзающаяся для нищаго. Аще брат или сестра, говорит Апостол, наги будут, и лишени будут дневныя пищи; речет же им кто: идите с миром, грейтеся и насыщайтеся, не даст же им требования телеснаго: кая польза (Иак. II. 15. 16)? Чадца моя, взывает другой Апостол, не любим словом, ниже языком, но делом и истиною (1 Иоан. III. 18).
Что еще сострадательный самарянин? – Всадив его на свой скот, приведе его в гостинницу, и прилежа ему. Здесь достойно примечания то обстоятельство, что самарянин имел одно только животное, на котором ехал сам, и не имел другаго, которое мог бы предоставить немощному. Итак, он решился лишить себя того, в чем нуждался ближний. Всадив на свой скот, он вел немощнаго в гостинницу; а сам шел пешком, не смотря на то, что был утомлен, оказывая помощь страждущему.
Иди, и ты твори такожде: Угодную Богу добродетель творишь ты, когда служишь ближнему тем, в чем у тебя избыток, в чем ты не нуждаешься, если притом делаешь сие с любовию к Богу, заповедавшему благотворение, с любовию к ближнему, терпящему нужду. Но если ты лишаешь себя приятности, удобства, покоя, чтобы утешить и успокоить ближняго; ущербляешь нужное для тебя, чтобы помочь нужде ближняго: то ты проходишь подвиг, который может привести к венцу; сеешь семя, которое способно принести обильную жатву благословений и воздаяний.
Наконец, сострадательный самарянин, изъем два сребреника, даде гостиннику, для продолжения попечений о пострадавшем от разбойников, обещая и более впредь, по мере потребности. Благодетельный путешественник мог подумать, что уже довольно сделал для несчастнаго, когда с трудом избавил его от безпомощнаго страдания и смерти, доставил в безопасное место, ходил за ним на ночлеге, и что за сим, при необходимости продолжать путешествие, надобно предоставить его человеколюбию других. Но иное говорила сердцу истинная любовь к ближнему: не будь равнодушен к завтрашнему дню того, кому сострадал вчера: не оставляй добраго дела неоконченным; не довольствуйся цветом, когда можешь достигнуть плода. И самарянин устрояет и обезпечивает призрение несчастнаго до тех пор, как он с возстановленными силами получит возможность устроять сам свое благосостояние.
Иди, и ты твори такожде. Если ближнему нужно, если тебе возможно только одновременное дело милосердия, или только участие в оном: сделав потребное и возможное, ты исполнил должное. Но если ближнему нужна, и с твоей стороны возможна продолжаемая помощь: не допусти, чтобы твоя любовь к ближнему была короче его несчастия.
Особенно те, которые по доброму изволению и обету принимают на себя упражнение в каком-либо роде дел милосердия, никогда не должны забывать, что обет никого не вяжет по неволе, но что связавший себя обетом добровольно не может расторгнуть его безвинно, и что, по слову Господню, никтоже возложь руку свою на рало, и зря вспять, управлен есть в Царствии Божии (Лук. IX. 62). Аминь.
Святитель Феофан Затворник
Вопрошавшему о том, как спастись, Господь с Своей стороны дал вопрос: «в законе что написано? как читаешь?» . Этим Он показал, что за разрешением всех недоразумений надо обращаться к слову Божию. А чтоб и самих недоразумений не было, лучше всего всегда читать Божественное Писание со вниманием, рассуждением, сочувственно, с приложением к своей жизни и исполнением того, что касается мыслей - в мыслях, что касается чувств - в чувствах и расположениях, что касается дел - в делах. Внимающий слову Божию собирает светлые понятия о всём, что в нём, и что около и что выше его: выясняет свои обязательные отношения во всех случаях жизни, и святые правила, как драгоценные бисеры, нанизывает на нить совести, которая потом точно и определенно указывает, как когда поступить в угодность Господу, укрощает страсти, на которые чтение слова Божия действует всегда успокоительно. Какая бы ни волновала тебя страсть, начни читать слово Божие и страсть будет становиться все тише и тише, а наконец и совсем угомонится. Богатящийся ведением слова Божия имеет над собою столп облачный, руководивший израильтян в пустыне.
Митрополит Антоний (Храповицкий)
«Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» - спрашивает законник и на вопрос, что сказано в Законе?, сам отвечает, приводя слова о любви к Богу и ближнему и далее, «хотя оправдаться» , спрашивает, кто же ближний? Обычно под ближними иудеи понимали единоверцев, а иноверцев почитали врагами. Но законник ставить вопрос глубже: он имеет в виду не национальное, а личное отношение к людям. В притче о Самарянине Спаситель говорит, что ближний, впавшему в разбойники - сотворивший ему милость. Говорят, что иудеи оказывали милость только единоверцам. Это неверно: добрые люди всех вер помогают всем и только фанатики не следуют этому. Ближний - это оказывающей милосердие, несмотря на национальное, религиозное и нравственное различие. Милость находить доступ к сердцам людей и теперешнего жестокого общества. Это можно сказать единственная «современная» добродетель, тогда как добродетель смирения и прочие совершенно чужды современности. Милость или гуманность иногда проявляются только по отношению к соплеменнику, так например иудеи, большие обманщики по отношению к другим народам, являются иногда большими гуманистами по отношению к своим единокровным. Конечно, это не есть та гуманность, о которой мы говорили и которая не может не радовать нас, как единственный светлый луч в жизни современного общества. Она нас радует так потому, что человек, какой он ни был национальности, относящийся к ближнему, как самарянин - близок к пониманию христианства.
Митрополит Антоний Сурожский
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Я хочу обратить ваше внимание на две или три черты сегодняшней притчи. Нам сказано, что некий человек шел из Иерусалима в Иерихон. В Ветхом Завете Иерусалим был местом, где пребывает Бог: это было место поклонения Богу, место молитвы. Человек этот был на пути в низину, с горы видения он спускался туда, где протекает человеческая жизнь.
На этом пути на него напали, сняли его одежду, ранили и бросили при дороге. Три человека, один за другим, шли этой дорогой. Все трое побывали там, где живет Бог, все трое были в месте служения Богу, поклонения Ему, в месте молитвы. II двое из них прошли мимо раненого. Текст так ярко описывает, что священник просто прошел мимо: нам даже не сказано, что он хоть взглянул на него. Он был человек обеспеченный, ему дела не было (так, во всяком случае, он думал) до человеческой нужды: он ничему не научился из молитвы Богу, Который – сама Любовь. Затем прошел следующий, левит, человек сведущий в Писании, но не знающий Бога. Он подошел, постоял над умирающим раненым – и пошел дальше. Его ум – казалось ему – поглощен более высокими вещами, чем человеческая жизнь, человеческое страдание.
И наконец, прошел человек, который в глазах иудеев был презренен в самом своем бытии: не за свои личные, нравственные или иные недостатки, а просто потому что он был самарянин – отверженный; в Индии его назвали бы парией. Этот человек остановился над раненым, потому что он-то знал, что такое – быть отверженным, что такое – быть одиноким, что значит, когда мимо тебя проходят с презрением, а порой и с ненавистью. Он склонился над раненым, сделал, что мог, для облегчения его страданий, отвез его в покойное место: и всё это он сделал ценой собственной. Он не только оплатил гостиннику уход за раненым: он отдал своё время, свою заботу, своё сердце. Он заплатил всеми возможными способами, какими мы можем заплатить, оказав внимание окружающим нас людям.
Мы провели целое утро в присутствии Самого Бога, в месте, где Он обитает: мы слышали, как Его голос говорил нам о любви: мы провозглашали, что мы верим в этого Бога, Который – сама Любовь, в Бога, Который отдал Своего Единородного Сына ради того, чтобы каждый из нас – не все мы коллективно, но каждый из нас лично – мог получить спасение. Мы сейчас выйдем из этого храма: в течение предстоящей недели или до следующего посещения храма мы встретим много людей. Окажемся ли мы подобными священнику? или левиту? Пойдем ли мы, размышляя о том, что мы здесь узнали, храня в сердце изумление и радость, но проходя мимо каждого встречного, потому что мелкие заботы могут нарушить наш покой, отвести наш ум и сердце от чуда встречи с Богом, от Его присутствия? Если так мы поступим, то мы мало что поняли (если вообще что-то поняли) о Евангелии, о Христе, о Боге. А если мы, подобно юноше, подобно книжнику, спросим: «Но кто мой ближний? Кто тот, ради которого я должен быть готов расстаться с глубочайшими переживаниями моего сердца, с самыми возвышенными размышлениями, с наилучшими моими чувствами?» – ответ Христа прост и прям: Всякий! Всякий человек, кто нуждается в тебе, на любом уровне: на простейшем уровне пищи или крова, чуткого внимания, заботливости, дружелюбия.
А если однажды (этот день может и никогда не наступить, но может прийти в любой момент) от нас потребуется больше, мы должны быть готовы любить нашего ближнего, как нас тому учит Христос: с готовностью жизнь нашу положить за него. «Положить жизнь» не означает умереть; речь идет о том, чтобы изо дня в день отдавать нашу заботу всем тем, кто в ней нуждается; тем, кто в печали и нуждается в утешении: тем, кто в растерянности и нуждается в укреплении и поддержке; тем кто, голоден и нуждается в пище; тем, кто обездолен и, может быть, нуждается в одежде: и тем, кто в душевном смятении и, может, нуждается в слове, которое изольется из той самой веры, которую мы черпаем здесь и которая составляет самую нашу жизнь.
Выйдем же отсюда, вспоминая эту притчу не как одну из самых прекрасных сказанных Христом вещей, но как прямой путь, на который Он призывает нас встать. Она учит нас относиться друг ко другу, оглядеться вокруг внимательным взором, помня, что порой малейшая ласка, одно теплое слово, одно внимательное движение может перевернуть жизнь человека, который в одиночестве стоит перед лицом собственной жизни. Пусть поможет нам Бог быть подобными милосердному самарянину на всех уровнях и по отношению ко всем людям. Аминь!
29 ноября 1987 г.
Протоиерей Александр Шаргунов
Законник - человек, искушенный в Писании, богослов - приступает ко Христу и спрашивает Его: «Учитель, что мне делать, чтобы иметь жизнь вечную? Какие заповеди должен я соблюсти?» И Господь спрашивает его в свою очередь: «Что говорит об этом Писание?» Мы должны обращаться к Писанию, когда мы ищем ответы на самые главные вопросы жизни. Когда у нас скорби и недоумения, мы должны спрашивать, что говорит об этом Писание, чтобы разрешить все, что неясно нам.
Этот человек, законник говорит: «Возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всей мыслью твоей, всей крепостью твоей, и ближнего твоего, как самого себя» . Слова Священного Писания знает законник. Но Господь спрашивает не только о том, знает ли он их. Он спрашивает: «Како чтеши - Как читаешь их?» - то есть «как их понимаешь». Эти слова знали все законники, точно так же как мы все знаем эти слова. Как читали они эти слова и как мы их читаем? Все их читали, все знали их наизусть, и никто не понимал духа и смысла этих слов. Дальше выясняется, что этот законник, желая оправдать себя, говорит: «А кто есть ближний мой?»
Он знает слова Божии, знает заповедь о любви, но не знает, кто является его ближним. Тем самым он обнаруживает, что эта заповедь о любви ему на деле неизвестна, он не знает, к кому должна быть обращена его любовь. Эта любовь не проявилась в его жизни.
Точно так же богатый юноша в другой притче спрашивает: «Что мне делать, чтобы достигнуть жизни вечной?» (Мф. 19, 16-22). Господь говорит ему: «Знаешь заповеди: не убивай, не прелюбодействуй, не воруй, почитай отца твоего и мать» . И тот говорит: «Всё это я соблюл от юности моей». - «Тогда оставь всё, - говорит Христос, - и следуй за Мной» . И обнаруживается, что этот богатый юноша тех заповедей на самом деле не соблюдал, потому что все они говорят о той же самой тайне любви к Богу и к человеку.
Только Духом Святым, только даром Христовым, который открывается сердцу покаянному, смиренному, чистому, сокрушенному, ищущему Бога, алчущему и жаждущему правды, открывается смысл слов Христовых, этой вечной заповеди Господней. И открывается содержание этой притчи, которая предельно проста, ясна каждому человеку без исключения. Нет, наверное, ни одного человека на свете, который не мог бы понимать этой притчи. Однако духовные глубины ее не могут быть постигнуты простым умом.
Святые отцы, которые жизнью своей исполнили Евангелие и потому познали глубину его, объясняют нам, что этот человек, избитый разбойниками и ограбленный ими, есть Адам и весь человеческий род, все люди без исключения. И путь из Иерусалима в Иерихон есть путь, которым идет все человечество, обманутое сатаной. Из небесных обителей, из тех селений, где Бог и Ангелы, из Иерусалима - в Иерихон, в долину слез и смерти - путь нас всех. Разбойники - это злые бесы, которые ограбили, грабят, раздевают, лишая одежды благодати Господней всех людей, ранят смертельно души грехом, различными пороками. Каждый человек в отчаянии лежит израненный у дороги жизни. И он не может, на самом деле, духовно двинуться ни вперед, ни назад. Таково его состояние.
А левит и священник - это пророк Моисей, который дает закон - жизнь по правде, по совести - и все другие великие пророки, которые ищут спасения этой правдой. Но ни закон, ни пророки не могут дать исцеление человеку, они могут только пройти рядом и мимо. Подойти совсем близко к раненому человеку, посмотреть на него и идти дальше. Только самарянин, который есть Христос, может на самом деле спасти его. Между прочим, самарянин - это язычник, грешник. Потому что Христос отождествляет Себя со всеми грешными, со всеми погибающими людьми.
Как Он сжалился над этим человеком, так исполняется Он жалости к каждому человеку. Господь совершает до конца этот путь сострадания и милосердия. Самарянин не просто перевязывает раны раненому, избитому до полусмерти человеку и оставляет его на дороге - какая польза была бы от этого! Он не просто его сажает на своего осла и привозит в гостиницу. Тоже мало было бы пользы от этого, потому что хозяин гостиницы мог бы сказать, что он не будет содержать в своей гостинице неизвестно кого, у него нет для этого средств. Он мог просто не принять или потом выбросить этого раненого из своей гостиницы. Потому самарянин оплачивает все за него.
Очевидно, это самое большее, что может совершить, и совершил бы всякий другой человек, но самарянин не удовлетворяется этим, он говорит, что он обязательно возвратится, чтобы посмотреть, что происходит с этим раненым человеком. И что он заплатит все, что истратит хозяин гостиницы, сверх того, что он дал ему.
Такое милосердие проявляет не брат по отношению к брату, а самарянин по отношению к еврею, то есть враг по отношению к врагу. Вы видали когда-нибудь подобное? Как это понять? Господь являет нам полноту милосердия - то, что превосходит всякое человеческое понимание. То, что на самом деле является Божественным небесным милосердием, которое принёс Христос на землю и которое обращено к каждому человеку без исключения. И такому милосердию должны научиться все люди.
Что означает, говорят святые отцы, возливание на раны самарянином вина и елея? Почему Апокалипсис говорит: «Вина и елея не повреждай» (Откр. 6, 6)? Когда наступит время погибели и разрушения всего - «вина и елея не повреждай» . Это милосердие Божие, любовь Христова, дар благодати Духа Святого и Евхаристии, которые, что бы ни происходило в мире, не могут быть повреждены, они всегда будут в Церкви.
И эти два сребреника, которые дает хозяину гостиницы самарянин, по толкованию святых отцов, есть Ветхий и Новый Завет, слово Божие, которым нужно питать правдой и милосердием душу человеческую и исцелять ее. А некоторые говорят, что это есть Божественная и человеческая природа Бога, ставшего человеком, и здесь тайна Его воплощения, которая касается каждого человека. И это пречистые Его Тело и Кровь, которыми и питается, обретая пищу бессмертия, всякая душа человеческая, спасенная Господом.
И гостиница есть Церковь Божия, Церковь Христова, Церковь Соборная и Апостольская, где Господь и где апостолы и все, кто исполняет их служение на протяжении всех веков, все отцы и учители Церкви, все священнослужители, о которых притча не говорит ничего. Мы слышим только об этом добром самарянине, потому что он все один делает, никто не помогает ему. Но когда происходит отшествие этого самарянина отсюда - когда Господь покидает нашу землю, Он вручает все Свои сокровища Своей Церкви и поручает ей всех раненых на земле людей. Церковь Христова получила два сокровища от Господа. И Господь говорит, что когда Он возвратится, когда Он придет во Втором Своем и славном Пришествии, то Он воздаст, заплатит все, если мы истратим больше, чем Он нам дал, если только мы способны истратить больше.
И Господь испытывает Свою Церковь, спрашивает всех нас, исполняем ли мы служение, к которому Он призвал нас. Это относится не только к священнослужителям, но ко всем, принявшим дар родства со Христом, ко всем христианам. Перевязываем ли мы раны людей, которые страдают в этом мире? Помним ли мы о том, что Господь говорит о ранах души, которые больше, чем любые страдания телесные: «Не бойтесь убивающих тело, а души немогущих повредить, бойтесь того, кто по убиении душу может ввергнуть в геенну» .
Видим ли мы сегодня на каждом шагу страдания людей, которых Господь посылает нам, с тем, чтобы напомнить, ради чего Он сподобил нас вступить с Ним в родство? Видим ли растление, которое сегодня уничтожает духовно, и нравственно, и физически наш народ - в особенности детей, о которых Христос говорит, чтобы мы не препятствовали им приходить к Нему? Церковь ответственна за то, что она получила от Господа. Святые отцы постоянно размышляют о тайне того, что время начаться суду с дома Божия.
Господь предупреждает о том, что надо прийти в мир соблазнам, но горе тому, через кого соблазн приходит. Святитель Николай Велимирович говорит в связи с этим, что нет большего соблазна, чем равнодушие Церкви к страданиям и гибели других людей. Нет большего соблазна для всего мира. Это даже больший соблазн, чем тот грех, то сатанинское растление, которое окружает нас.
Мы призываемся сегодня понять, почему Христос говорит этому законнику-богослову, то есть всем нам, знающим то же, что и он знает, и вдруг понявшим, что на самом деле, этого совсем недостаточно (ни священник, ни левит не оказались ближними по отношению к раненому человеку, а близким к нему оказался этот самарянин): «Иди и ты поступай так же» . То есть, заповедь о любви к Богу и к человеку, самая главная заповедь, может стать для нас идолом, золотым тельцом - да простит нас Господь! - когда мы поклоняемся ей, и в то же время пальцем ни пошевелим, чтобы исполнить её на деле.
«Иди и поступай так же» - говорит Господь человеку, который приступил к Нему, искушая Его. А что значит «искушая» ? Чтобы погубить Его, как все книжники и фарисеи, которые хотят уловить Его в слове, чтобы предать Его смерти - так они приступают к Нему. Одно отвлеченное знание - в суд и осуждение нам, тем, кто сподобляется вступить в родство с Богом и со всеми людьми через тот единственный дар милосердия, который делает нас близкими и к Богу и к другим людям. Господь наш Иисус Христос Кровью Своей и Духом Своим Святым открыл нам этот дар, чтобы мы узнали через Него, через эту благодать, через Его любовь, через Его милосердие, как милостив к нам Господь. И как дорог, как близок к нам каждый человек без исключения.
