 Комментируя предложенное министром науки и образования Ольгой Васильевой внедрение новых ФГОСов (федеральных государственных образовательных стандартов) в систему обучения, первый заместитель председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Александр Щипков отметил, что против инициативы министра выступает меньшинство, которое раньше контролировало образовательный процесс в России.
«Единый стандарт образования – это общий подход к той или иной дисциплине, к истории, физике, биологии. Мы договорились, что заложено внутри этого стандарта, что и как мы преподаем детям, какие знания в них закладываются, что мы хотим заложить в следующее поколение. Сторонники «вариативности» настаивают на бесконечной множественности программ и учебников, они говорят, что «пусть цветут все цветы», а дети вырастут и разберутся потом. Не разберутся. Ребенок переходит из школы в школу, а там учатся по другой программе. В итоге мы выращиваем граждан, которые говорят на разных языках. Мы расчленяем будущее общество. Это страшнее, чем ленинская идея федерализации России в начале 20 века. Поэтому единый государственный образовательный стандарт совершенно необходим»,
– сказал Щипков.
«Издаются разные учебники, пособия, курсы. Там могут быть разные интересы, идеологические, коммерческие. Выкарабкаться из всей этой вариативности очень сложно. Сейчас разгорелся спор по поводу государственного стандарта по русскому языку и литературе, который предложила Ольга Юрьевна Васильева. Она предложила здравую вещь. В стандарте перечислены русские классики, которых должен изучать ребенок, закреплено, что и в каком классе учит ребенок. Стали появляться люди, которые уверяют, что этот ФГОС опасен и вреден. Это меньшинство, которое раньше контролировало образовательный процесс в России, инспирирует появление каких-то писем и сбор подписей. Впрочем, тут нет ничего нового – стандартные поствыборные технологии»,
– заметил Щипков.
«Это желание контролировать и финансовые потоки, но тут наверняка есть и идеологический компонент. Многие из этих людей были против восстановления теологии как научной дисциплины. Мы просто интеллектуально отстаем по сравнению с западными странами, а нам говорят, что это мракобесная дисциплина, которую не надо изучать. Но по сути это диверсия, борьба против интеллектуального развития нашего отечества»,
– подчеркнул Щипков.
«Когда Васильева предложила вернуть уроки труда, ее попытались поднять на смех. А кто у нас будет выполнять физическую работу, мигранты? И ведь потом те же люди будут говорить, что русские люди не хотят, не умеют работать. Они воспитывают в ребенке презрительное отношение к физическому труду, что вообще недопустимая вещь. Если дети моют свой класс – это не эксплуатация детского труда. Школа – это дом родной, а учитель – это друг и наставник, а не продавец образовательных услуг»,
– подчеркнул Щипков.
«То, что платный компонент в школах и ВУЗах растет, это совершенно чудовищная вещь, это приводит к сегрегации школьников. Понятно, что Васильева не может это изменить за один раз. Понятно, что мы в течение долгих лет будем восстанавливать систему образования. Есть не только финансовая сегрегация, но и разделение на классы для «талантливых» и «неспособных» детей. И ведь в таких классах не только талантливые дети, но и те, например, у кого обеспеченные родители. В результате, в одном классе существуют разные касты. Это социальный расизм»,
– сказал Щипков.
«Конечно, хочется, чтобы в образование и в науку вкладывалось больше денег. Но сейчас мы находимся в состоянии войны, гибридной, холодной, как ни назови. По периметру наших границ стоят системы ПРО, стоят войска. Если бы мы не вкладывали деньги в оборонку, не могли бы себя защитить, то разговоры о вариативности, об учебниках, о том, кто их будет писать, становятся бессмысленными. Мы будем учиться по учебникам оккупантов, а жить в оккупированном государстве. Нам не о чем будет рассуждать. С этой точки зрения вкладывать деньги в оборонку – это вкладывать деньги и в культуру, и в образование»,
– заключил Щипков.
|
