 Помню, как стараниями владыки Илариона (Капрала) в конце девяностых годов отцу Михаилу с матушкой удалось переехать в Австралию, где после долгого перерыва он продолжил священническое служение. Моя мама – председатель Китайского миссионерского общества нашей епархии, и нетрудно догадаться, что мы часто общались с отцом Михаилом.
Помню самую первую нашу встречу в Австралии. Мы ехали куда-то на машине, и я стал спрашивать отца Михаила и матушку о том, как они выжили, как молились после того, как их выгнали из дому, не позволяли отцу Михаилу, работавшему на каменоломне, ни рясу надевать, ни крест, ни открыто молиться. Вообще показывать свою православную веру было запрещено.
Отец Михаил ответил:
«Мы пели песнопения Страстной седмицы и так – тайно молились».
И он прямо в машине начал петь тоненьким голоском «Благообразный Иосиф…», «Чертог Твой…»
«Матушка тоже пела?» – поинтересовался я.
«Нет, – ответил отец Михаил, – матушка так плакала, что потеряла совсем голос».
Оказалось, что у матушки был очень красивый голос, когда они еще служили, но после всех тягот, выпавших на их долю, голос пропал.
Когда владыка Иларион нашел отца Михаила в Китае, тот был простым иереем, еще не получившим на тот момент никаких церковных наград – он просто не успел их получить, власти запретили ему служить. В Австралии владыка начал награждать отца Михаила, ведь он был рукоположен в 1950 году – раньше всех наших клириков.
Помню, как спустя время, когда отец Михаил был уже митрофорным протоиереем, мы с ним встречались где-то два-три раза в году – на службах в Сиднее. Во время соборной службы его ставили первым, как митрофорного протоиерея, а он говорил всем:
«Нет, нет, я должен встать самый последний, потому что вы же все больше меня служили по времени».
Это произносил человек, который был старше всех нас, рукоположенный раньше всех нас… И его слова не были показухой, это было просто смирение, которое готово принимать любые тяготы, посланные Господом. Несмотря на то, что ему дали митру, дали второй крест с украшениями, он всё равно желал становиться последним в ряду священников, так как он по-настоящему искренне чувствовал свое недостоинство.
Еще одно мое воспоминание – как уже совсем немощным отец Михаил на такси приезжал в храм, только чтобы служить. Он так любил богослужение, что без этого ему было бы тяжело. В свою очередь прихожане так любили отца Михаила, что вызывали для него такси и на такси же отправляли обратно домой.
Последний раз я видел отца Михаила Великим постом. Ему уже где-то года полтора очищали кровь после отказа почек – сначала дома, а потом в госпитале. Я пришел к отцу Михаилу в православный дом престарелых, мы обнялись. Я спросил:
«Как ты, отец Михаил?»
Он ответил:
«Пора уже к Богу».
После этого он прожил еще немного, пережил Пасху.
В этот же день, когда отец Михаил отошел ко Господу, скончался еще один митрофорный протоиерей, отец Михаил Клебанский – он в последнее время болел раком и недавно перенес инсульт. Он был младше отца Михаила на одиннадцать лет и пережил его на два часа. Так что у нас в один день скончались наши старейшие клирики.
Отец Михаил Клебанский был в моей жизни вторым священником, а его наставник, протоиерей Ростислав Ган – первым. И не только в детстве он был мне добрым духовным отцом: наши судьбы пересекались и на священническом пути. Сперва в городе Брисбене, куда он меня пригласил когда-то служить у него вторым священником, а потом в Новой Зеландии, где одиннадцать лет назад я от него принял оживленный им приход в городе Окленде…
Отец Михаил Ли был мне очень близок, поскольку мне очень дорога жизнь православия в Китае в прошлом, настоящем и будущем. Он был самым ярким образом пастырской доброты, простоты и чистосердечья. Пусть его исповеднический подвиг и молитвы укрепляют православие в Китае сегодня, и станут залогом его светлого будущего…
Потеряв лично двух наставников сегодня, я не чувствую печаль, потому что это приобретение – для них Царства Небесного, а нам всем – молитвенников перед Престолом!
Еще и еще раз – Христос Воскресе!
Записала Оксана Головко
***
Отец Михаил Ли родился в 1925 году в Пекине, в Бейгуане, на территории Русской духовной миссии, и застал еще годы ее расцвета. Старший сын в семье с шестью детьми. Учился в миссийской школе, пел в хоре, очень любил службу.
Был рукоположен в священники архиепископом Виктором (Святиным). В годы «культурной революции» пострадал за веру, был сослан на каторжные работы. Вместе с ним лишения претерпевала и его семья – жена и четверо детей.
Стараниями владыки Илариона (Капрала) в конце 90-х годов отцу Михаилу с женой удалось переехать в Австралию, где после долгого перерыва он продолжил священническое служение и служил до тех пор, пока держался на ногах. Среди прихожан были и эмигранты-харбинцы, и «новые» китайцы.
Отец Михаил видел святителя Иоанна Шанхайского и сослужил ему. Помнил трех начальников Миссии – митрополита Иннокентия, архиепископа Симона и архиепископа Виктора, бывшего его первым духовником.
Кира Поздняева, супруга настоятеля храма святых Первоверховных апостолов Петра и Павла в Гонконге Дионисия Поздняева, вспоминает на своей странице в Facebook, как в 2012 году уже совсем пожилой, но бодрый и радостный отец Михаил с женой приезжали в Гонконг на празднование 300-летия Русской духовной миссии в Китае. «Несмотря на возраст и долгий перелет, он тогда не пропустил ни одной службы и, кажется, ни одного мероприятия», – пишет она.
12 мая 2016 года
|
